Борода и горы
Мы стоим у дороги, зажатой Селимским перевалом, мелкий дождь сыплет с неба. «Меня зовут Рачия», — представляется старик с бородой, он похож на мага Гендальфа из фильма «Властелин колец». Рачия смотрит в ущелье так словно оттуда должен появиться дракон. «Если ты журналист, то должен знать что раньше бороду в Армении носили только умудренные опытом люди. И только те, чьи волосы стали седыми», — со значением сообщает Рачия: у него борода белая, как заснеженная шапка Арарата, которая торчит из облаков. Мы остановились передохнуть рядом со старинным караван-сараем, где когда-то набирались сил торговцы, бредущие по Великому шелковому пути. Потрепанный Ford Mustang Рачий стоял тут же. Армянин приехал на пикник вместе с внуком и сыном. «Караван-сарай построили в XII веке, а последний раз восстановили еще в середине 1950-х — мой однокурсник этим занимался, — рассказывает Рачия и заводит внутрь сооружения, — вот, смотри: тут караванщики лошадей ставили, а здесь сами спали». Мы выходим на улицу, горы накрывает плотный, как манная каша, белый туман.
«Отец любил эти места, мы приезжали сюда каждый год. Сейчас я тоже стараюсь здесь бывать», — сообщает мой собеседник. Тигран, сын Рачий, нарезает колбасу на раскладном стуле, позади вид на ущелье. «В Москву переехать хочет, на шиномонтаже работать, а у самого высшее образование — про армянского философа Давида Анахта книгу написал!» — вполголоса жалуется Рачия. Мы едим под дождем колбасу и снова отправляемся в путь: «Я под Гюмри живу! Приезжайте — арису приготовлю, никто лучше меня ее не делает. Не знаешь, что такое ариса? Суп из курицы!» — кричит Рачия вслед.
Важный источник
Мы едем по Армении и почти за каждым поворотом видим торчащую откуда-то из облаков вершину Арарата. Едва ли не все в этой стране располагается на ее фоне: бензоколонки, продуктовые магазины, средневековые храмы и мужчина, меняющий на обочине колесо своей «Волги». Между тем уважаемая в Армении возвышенность на деле находится на территории Турции. Кстати, и турки, и армяне помещали изображение Арарата на свои банкноты, поэты обеих стран посвящали горе оды.
Проснувшись утром в высокогорном селе Джермук, на высоте около 2000 метров над уровнем моря, первое, что вижу, — заснеженную верхушку этой горы. А прямо за окном — скалы, их покрывает что-то вроде кисломолочного напитка мацони, который подавали вчера на ужин. За завтраком пьем минеральную воду «Джермук». «Нашу воду много закупают для Европы», — комментирует хозяин гостиницы, подсаживаясь к столу. Джермук — место, где мы остановились ночевать, — высокогорный курорт, куда приезжают полюбоваться видами, а еще подлечиться местными минеральными водами, которые, говорят, по составу не хуже, чем чешские из Карловых Вар. После завтрака заезжаем к Джермукскому водопаду: струи, словно волосы армянского старика, стелются по каменистому склону.
Храмы из туфа
Наш водитель Гарик тормозит на стоянке, чуть не доехав до храма Звартноц. Мы подходим ближе к останкам средневекового строения. Его соорудили в VI веке по приказу католикоса (главы армянской церкви) Нерсеса III.
Сегодня храм восстановлен частично — большая часть фрагментов пронумерована и сложена на земле. К реконструированным колоннам ведут ступени столь высокие, что, глядя на них, думаешь: пожилые верующие всерьез рисковали остаться где-то на половине пути. «Вот, гляди, — туф», — водитель Гарик поднимает с земли кусок камня. Из этого материала, собственно, и воздвигли Звартноц. «У нас из туфа много храмов построено. Эчмиадзинский собор — резиденция католикоса, например, тоже сооружен из туфа. Чуть позже поедем, покажу пятиэтажки — их тоже из этого материала делали: он идеально держит тепло и сохраняет прохладу», — комментирует Гарик.
Другой храм из туфа мы увидим чуть позже — на территории Татевского монастыря стоит церковь Св. Погоса и Петроса, она возвышается на вершине скалы — здание построено в 906 году, разрушено во время землетрясения в начале XX века и восстановлено лишь недавно.
Во дворе странное сооружение — криво стоящий столб, кажется, он вот-вот рухнет. «Да так и должно быть, без паники. Эта штука уже сколько лет стоит -и ничего», — терпеливо поясняет оказавшийся рядом служитель храма. По его словам, Гавазан — качающаяся колонна, установленная еще в 904 году, — реагирует на сейсмические колебания. Когда-то столб предупреждал жителей монастыря о землетрясениях или нашествии крупных отрядов врагов.
Напоследок отправляемся в Институт древних рукописей Матенадаран, где долго ходим, рассматривая старинные свитки: в местных архивах хранится около 20 000 древних рукописей начиная с V века. Останавливаемся у Эчмиадзинского евангелия 989 года, разглядываем рукопись, где словно детской рукой выведены фигурки, — так иллюстрировал записки армянский врач XII века.
Выходим на улицу и ждем автобус, чтобы отправиться в аэропорт: между фонарем и пятиэтажным зданием из туфа буднично выглядывает фрагмент Арарата.